§ 10. Рост международной напряжённости. Гражданская война в Испании Подготовка Германии к войнеГермания стала именоваться Третьим рейхом (империей). Тем самым Гитлер подчёркивал, что продолжает традицию двух прежних империй – Римской и Германской. Был установлен

Период перед Второй мировой войной во всём мире нельзя назвать спокойным. Напряжение нарастало с каждым днём. В то же время 30-е года охарактеризовались рядом военных конфликтов, которые стали полноценной «разведкой боем» для противостоящих сторон. Среди этих конфликтов Советско-финская война, война в Китае и, конечно, гражданская война в Испании.

Предпосылки конфликта

Первая половина XX века для Испании была весьма напряжённым периодом. Страна вошла в XX столетие отсталым аграрным государством, в котором всячески тормозились прогрессивные реформы. При этом росло недовольство народа. Плачевными были и дела в армии: солдаты и командиры обучались по устаревшим программам и имели устаревшее оружие.

В 1923 году в Испании произошёл военный переворот, во главе которого стоял генерал Мигель Примо де Ривера. Благодаря его энергическим усилиям в стране был проведён ряд реформ, которые позволили ей начать развиваться. При этом реформы были по образцу тех, что проводили в Италии фашисты. Однако уже в конце 20-х годов Испанию накрыла волна мирового кризиса, в результате чего правительство Примо де Риверы пало.

Уже в 1931 году на парламентских выборах в стране победили социалисты и либералы, что привело к скорому и закономерному упразднению монархии. Начались реформы, которые, впрочем, не всегда были последовательными и удачными. Преследованиям подвергались представители духовенства и просто люди правых политических взглядов, что к 1936 году раскололо испанское общество и армию на два лагеря. Ситуация постепенно ухудшалась, и к июлю 1936 года в стране фактически начался хаос. Он был спровоцирован непоследовательной аграрной реформой и стал причиной массовых беспорядков и убийств священников и аристократов.

Начало войны (июль 1936)

16 июля 1936 года в марокканских колониях Испании вспыхнул мятеж, и уже к 20 числу испанское Марокко было полностью в руках повстанцев. Одновременно с этим восстания вспыхнули и в других колониях: Западной Сахаре, Испанской Гвинее и Канарских островах. Спустя два дня мятеж начался и в континентальной части страны. Так, 18 июля начались бои в Севилье, которая довольно скоро была взята мятежниками. Также на юге был занят Кадис и ряд других городов, что позволило повстанцам снабжать здесь войска, а также иметь мощный плацдарм на юге Испании.

На севере восстание вспыхнуло в Овьедо, Бургосе и других городах. При этом в течение первой недели районы под контролем мятежников представляли собой анклавы, которые постепенно объединялись между собой, создавая сплошной фронт. Основная часть армии заняла сторону повстанцев, уже с первых дней мятежа поставив республиканское правительство в сложное положение. При этом большинство среди повстанцев составляли националисты и другие правые силы.

Кроме ряда неудавшихся восстаний в крупных городах Испании, бунтовщики в первые же дни войны потеряли и своего лидера – Хосе Санхурхо, который погиб в авиакатастрофе. В результате сложных политических процессов в октябре 1936 года лидером повстанцев стал генерал Франсиск Франко Баамонде.

Война разгорается (июль 1936 – март 1938)

Успешно подавив ряд мятежей в крупных испанских городах, республика столкнулась с большим количеством трудностей. Главной из них стало практически полное отсутствие армии, что заставило формировать Вооружённые силы заново. В то же время в конце июля Великобритания и Франция, и до этого относившиеся к республике с недоверием, ввели эмбарго на поставки ей оружия. Однако националистам помощь прибывала из Португалии, Германии и Италии. Поставлялось оружие, боевая техника и даже эскадрильи вместе с экипажами.

Руководство СССР также приняло решение оказать помощь Испанской республике, так как в дальнейшем можно было получить союзника с весьма выгодным стратегическим положением. Советский Союз также начал отправлять в Испанию, боеприпасы, оружие, медикаменты, боевую технику, самолёты и даже добровольцев и военнослужащих, ставших костяком «интернациональных» бригад, комплектовавшихся из граждан многих стран. Таким образом, конфликт в Испании стал поистине многонациональным. Испания превратилась в полигон для испытаний доктрин и боевой техники для Италии, Германии и Советского Союза.

В ходе ожесточённых боев в августе-сентябре 1936 года националистам удалось установить сухопутную связь между своими плацдармами в Андалусии (на юге Испании) и Старой Кастилии (север страны). В то же время часть территории на севере была в руках республиканцев.

15 октября 1936 года националисты перешли в наступление на Мадрид, которое готовилось ими с августа. Здесь наступали войска под командованием генерала Молы и Африканская армия под командованием генерала Франко. Планировалось мощным броском сходу овладеть городом и затем «разрезать» территорию республиканцев на две части, окончательно дезорганизовав их сопротивление.

Однако наступление, начавшееся весьма успешно, вскоре захлебнулось, не в последнюю очередь благодаря советской танковой мощи. Началась упорная оборона Мадрида, продолжавшаяся до самого конца войны. Тем не менее, республиканское правительство Испании покинуло город и переехало в Валенсию. Оборона столицы возлагалась на Хунту обороны Мадрида.

После сражений за Мадрид наступил этап зимней кампании 1936/37 гг., в ходе которой обе стороны предпринимали попытки наступления. В частности, республиканцы попытались наступать на Центральном фронте, но, понеся серьёзные потери, потерпели неудачу. В то же время националисты сумели овладеть всей Андалусией, которую удерживали плохо обученные и плохо вооружённые отряды республиканской милиции. В целом итог зимней кампании можно назвать ничейным, так как линия фронта стабилизировалась, и существенных её изменений за данный период не произошло.

Однако в то же время положение стран менялось, причём в разные стороны. В республике фактически царила анархия, а испанская промышленность, основная часть которой находилась в руках республиканцев, практически ничего не давала фронту, будучи управляемой профсоюзными организациями и ячейками. Крупные потери, понесённые в боях за Мадрид, стали причиной уменьшения масштабов действий республиканских войск в последующие кампании.

Националисты же довольно быстро сумели оправиться от поражения под Мадридом. Проведя мобилизацию, они сумели пополнить ряды своей армии и уже к весне 1937 года снова были готовы к активным боевым действиям.

Целью кампании 1937 года стал север Испании, а именно Страна Басков, Кантабрия и Астурия, являвшиеся к тому времени фактически отдельными государствами, номинально союзными республиканскому правительству. На территории этих стран были сосредоточены довольно серьёзные промышленные мощности, что делало данный регион весьма и весьма привлекательным для удара националистов.

Оборона республиканских и союзных им сил здесь была весьма немногочисленной, так как Северный фронт считался второстепенным. Тем не менее, здесь располагалась линия укреплений, оборудованная зимой 1936/37 годов.

Националисты имели не только численное превосходство – примерно 50 тысяч человек против 30 – но и полное превосходство в воздухе, что уже в первые дни операции стало причиной многих варварских разрушений баскских городов. Так, 26 апреля 1937 с лица земли был стёрт испанский город Герника, ставший символом варварства и изуверства франкистов и немецких лётчиков, ни перед чем не останавливавшихся ради достижения военных целей.

В это же время, 28 апреля, в Каталонии началось восстание троцкистов, планировавших в условиях затяжной войны взять власть в стране. В результате республику сотряс мощный политический кризис, вылившийся в уличные бои в Барселоне, Лериде и других городах и фактически сорвавший готовившееся наступление республиканцев на Сарагосу. Помимо обострения ситуации внутри республики, восстание окончательно поставило крест на удержании Страны Басков, которая была разгромлена и захвачена националистами к 20 июня.

Итогом весенних боёв стало не только поражение республиканской армии, но и частичная смена правительства Испанской республики: вместо Ларго Кабальеро председателем правительства Испании стал Хуан Негрин. Сменились и многие министры. Главным следствием политического кризиса, который продолжался вплоть до июля 1937 года, стало падение боевого духа среди интернациональных бригад; при этом многие бойцы разочаровывались в тех идеях, за которые они шли воевать. У националистов же Франко окончательно укрепил свою диктатуру, ликвидировав своих главных политических противников.

На июль 1937 года республиканское руководство запланировало наступление на городок Брунете, что под Мадридом. Планировалось разгромить силы националистов и отбросить их от столицы.

Начало наступления было весьма удачным для республиканцев. Им удалось овладеть городком Брунете и отбросить националистов на 10-15 км. Однако затем националисты, получив подкрепления, начали контрнаступление, которое стало неожиданным для республиканских сил. В результате франкисты отбросили противника на исходные рубежи, нанеся ему огромные потери.

В середине августа 1937 года националисты начали наступление в Кантабрии. Здесь республиканские силы удерживали небольшой плацдарм с центром в Сантандере, окружённый со всех сторон противником. Уже в первый день наступления положение республиканцев стало безнадёжным, и уже 26 августа Сантандер был взят, а к концу месяца вся Кантабрия была захвачена франкистами.

Одновременно с боями в Кантабрии, республиканские силы перешли в давно планировавшееся и долго готовившееся наступление в Арагоне. Целью наступления должна была стать Сарагоса – крупный административный и промышленный центр. Республиканцы здесь более чем в два раза превосходили противника численно, а также тут были сосредоточены советские танки БТ-5, имевшие превосходство перед танками националистов.

В первые дни наступления войска Испанской республики продвинулись на расстояние от 10 до 30 километров, и казалось, что Сарагоса вскоре падёт. Однако вскоре авангард наступающих войск столкнулся с серьёзным и упорным сопротивлением деревень Кинто и Бельчите, не имевших какой-либо стратегической ценности. Однако оборона, организованная здесь, надолго задержала республиканские войска, сорвав, таким образом, их наступление. Новая попытка взятия Сарагосы была предпринята в октябре 1937 года, однако и она не увенчалась успехом. Республиканцы увязли в обороне националистов и понесли серьёзные потери.

1 октября 1937 года франкисты развернули наступление в Астурии с целью ликвидировать плацдарм республиканских сил на севере Испании и высвободить силы для действий в центре страны. Однако здесь они столкнулись с практически тотальным сопротивлением: почти всё мужское население Астурии встало на защиту своей земли. Лишь после тяжёлых и изнурительных боёв националистам удалось сломить сопротивление республиканцев, оказавшихся по сути в безвыходной ситуации, и ликвидировать их плацдарм.

Победы франкистов в 1937 году закрепили общий перелом в гражданской войне в Испании в свою пользу. Националистическому правительству страны удалось создать единую армию, весьма боеспособную и дисциплинированную. В тылу также всё было спокойно, в отличие от республики, сотрясаемой политическими кризисами.

В декабре 1937 года республиканское руководство предприняло ещё одну попытку наступления с целью поднятия духа армии. На этот раз республиканцы нанесли удар на небольшой городок Теруэль, который был взят уже в начале января 1938 года. Однако эта краткосрочная победа сыграла с победителями злую шутку уже спустя месяц, когда франкисты внезапно нанесли контрудар и отбили город, нанеся при этом республиканским силам крупные потери. После этого стало ясно, что республика выиграть войну не сможет.

Завершающая стадия войны (март 1938 – апрель 1939)

Уже весной 1938 года националисты воспользовались тем, что инициатива перешла к ним, начав грандиозное наступление в Арагоне. Результатом его стала крупная военная катастрофа для республиканцев и полная потеря ими Арагона. Территория республиканской Испании была разделена на две части: в центральной Испании и в Каталонии. Ситуация становилась критической.

Лишь летом республиканцам удалось несколько оправиться от поражений и нанести ряд контрударов по войскам противника на реке Эбро. Эти события известны как сражение на реке Эбро и продлились больше 100 дней. Результатом их стали крупные потери с обеих сторон, что было крайне критично для республики и не очень болезненно для франкистов. Однако битва отсрочила гибель республики, хоть и ненадолго.

Следующее крупное наступление националистов началось в ноябре 1938 года и привело к их занятию Каталонии, которая практически не оборонялась республиканскими частями. К этому времени боевой дух республиканских войск в значительной мере снизился, были расформированы интернациональные бригады и ряд других частей. Боевая техника республики также почти полностью вышла из строя. Итогом наступления националистов стало и взятие ими Барселоны, временной столицы республиканской Испании.

Одновременно с военными победами, националистов ждали успехи и на дипломатическом поприще. В феврале 1939 года националистов признали законным правительством Великобритания и Франция. Сделано это было, скорее всего, для того, чтобы улучшить непростые отношения с Гитлером и принудить лишившееся их иллюзорной поддержки республиканское правительство Испании к капитуляции. Однако агония республики затянулась ещё на полтора месяца.

Процессы брожения в республике достигли своего пика в марте 1939 года, когда генералы низложили правительство Хуана Негрина и вступили в контакт с франкистами. Многие части республиканцев капитулировали или переходили на сторону националистов. Лишь в ряде городов и районов войскам националистов пришлось провести боевые операции по полному их овладению.

В конечном итоге, уже 28 марта без боя был занят Мадрид, а к 1 апреля 1939 вся территория Испании оказалась в руках националистов, о чём и сообщил по радио Ф. Франко.

Итоги войны

Гражданская война в Испании стала крупнейшим европейским конфликтом после Первой мировой войны и войн периода Гражданской войны в России. На довольно большом пространстве две армии, общая численность которых к концу конфликта составляла около 800 тысяч человек, применяли новейшие средства борьбы и новые тактические приёмы. Обе стороны – СССР и Германия с Италией – воспринимали эту войну как полигон для отработки действий своих войск и техники. К тому же участниками гражданской войны в Испании стали не только граждане этих стран, но также и Франции, США, Великобритании и других.

Потери обеих сторон в войне составили примерно 450 тысяч человек; при этом республиканские потери примерно в два с половиной раза превысили потери националистов. Более высокие потери, равно как и в большей степени неудачное ведение войны для республики объясняются тем, что почти все профессиональные военные Испании приняли сторону франкистов. Также сюда стоит отнести и различные политические невзгоды в тылу республиканцев.

После гражданской войны Испания стала дружественной страной для государств «Стального пакта». Однако этот политический курс во время Второй мировой войны существенно колебался, став в её конце полностью проамериканским. Таким образом, генерал Франко (получивший среди испанского народа титул «каудильо») удержал страну от ещё больших разрушений и военного поражения. Тем не менее, негативное отношение к СССР Франко сохранил, отправив во время Второй мировой против Советского Союза «голубую» дивизию.

Гражданская война в Испании окончательно оформила переход страны сначала от полуфеодального и застойного, а затем и социалистического и полуанархистского уклада жизни к капитализму, позволив стране развивать в лоне рыночной экономики.

Если у вас возникли вопросы - оставляйте их в комментариях под статьей. Мы или наши посетители с радостью ответим на них

Гражданская война в Испании 1936 – 1939 годов, началась в результате мятежа, поднятого генералами Э.Мола и Ф.Франко. Хотя истоки конфликта уходили своими корнями в спор столетней давности между традиционалистами и сторонниками модернизации, в Европе 1930-х гг. Он принял форму столкновения между фашизмом и антифашистским блоком народного фронта. Этому способствовала и интернационализация конфликта, вовлечение в него других стран.

Премьер-министр Х.Хираль обратился с просьбой о помощи к правительству Франции, Франко апеллировал к А. Гитлеру и Б. Муссолини. Первыми откликнулись на призыв о помощи Берлин и Рим, направившие в Марокко (где тогда находился Франко) 20 транспортных самолетов, 12 бомбардировщиков и транспортное судно «Усамо».

К началу августа африканская армия мятежников была переброшена на пиренейский полуостров. 6 августа юго-западная группировка под командованием Франко начала марш на Мадрид. Одновременно северная группировка под командованием Молы двинулась на Касерес.

Началась гражданская война , унесшая сотни тысяч жизней и оставившая после себя руины.

Решение об оказании помощи со стороны СССР в ответ на просьбу главы правительства народного фронта Ф. Ларго Кабальеро было принято советским руководством в сентябре 1936 года. Но еще в августе вместе с советским посольством прибыли военные советники. В 1936-39 в Испании находилось около 600 военных советников; число советских граждан, принимавших участие в испанских событиях, не превышало 3,5 тыс. человек.

С другой стороны, Германия и Италия направили Франко крупный контингент военных инструкторов, германский легион «кондор» и 125-тысячный итальянский экспедиционный корпус. В октябре 1936 Коминтерн инициировал создание интербригад , собравших под свои знамена антифашистов многих стран. 9 сентября 1936 г в Лондоне начал работу «Комитет по невмешательству », целью которого было не допустить перерастания испанского конфликта во всеобщую европейскую войну.

Cоветский союз представлял посол в Лондоне И.М. Майский. 7 августа 1936 правительство США предписало всем своим дипломатическим представительствам руководствоваться в испанской ситуации «Актом о нейтралитете» 1935, запрещавшим поставки вооружения воюющим странам. Военный конфликт обострялся созданием двух различных типов государственности: республики, где с сентября 1936 по март 1939 находилось у власти правительство народного фронта, возглавляемое социалистами Ф. Ларго Кабальеро и Х. Негрином и авторитарного режима в т.н. национальной зоне, где всю полноту законодательной, исполнительной и судебной власти сосредоточил в своих руках Франко.

В национальной зоне преобладали традиционные установления. В республиканской же зоне была национализирована земля, а крупные промышленные предприятия и банки конфискованы и переданы профсоюзам. В национальной зоне все поддерживавшие режим партии были в апреле 1937 cлиты в «испанскую традиционалистскую фаланг у», во главе с Франко. В республиканской зоне соперничество между социалистами, коммунистами, анархистами выливалось в открытые столкновения, вплоть до вооруженного путча в мае 1937 в Каталонии.

Судьба Испании решалась на полях сражений. Франко до конца войны не смог овладеть Мадридом, в битвах при Хараме и Гвадалахаре был разгромлен итальянский корпус. Неблагоприятный исход 113-дневной «битвы на Эбро » в ноябре 1938 предопределил исход гражданской войны.

Испания не принимала участия в Первой Мировой войне 1914 – 1918, но, как и многие европейские страны, по ее окончании страдала от чехарды слабых правительственных кабинетов. В 1923 генерал Мигель Примо де Ривера свергнул очередное правительство и объявил себя диктатором. Он находился у власти семь лет, и правлению его пришел конец, когда великий экономический кризис рубежа 1920-30-х годов затронул и Испанию. Резкое падение жизненного уровня испанцев привело к окончательной утрате им авторитета у народа. В Испании была восстановлена демократия, и к власти пришло правительство левой ориентации. Была упразднена монархия, король Испании Альфонс XIII эмигрировал, страна стала республикой. Левые и правые кабинеты стали по очереди сменять друг друга, а в стране происходила поляризация политических сил. На всеобщих выборах в феврале 1936 года левые – от умеренных социалистов до анархистов и коммунистов – создали коалицию: Народный фронт . Им удалось победить правый блок, состоявший из партий католической ориентации и радикальной Фаланги , основанной сыном Мигеля Примо де Риверы, Хосе Антонио . Перевес Народного фронта на выборах был весьма невелик, но придя к власти он почти сразу запретил фалангистов. Это привело к уличным столкновениям между левыми и правыми. Начавшиеся забастовки и захваты земли насторожили правых, опасавшихся установления коммунистической диктатуры.

Особую тревогу деятельность левых вызывала у испанских военных. Им казалось, что лишь вооруженное восстание может помешать возникновению красной Испании. Поэтому 17 июля 1936 испанские части, находившиеся в Марокко, под командованием генерала Франсиско Франко захватили власть в принадлежавшей Испании части этой колонии и объявили о непризнании мадридского правительства. В течение недели взбунтовавшиеся гарнизоны и в самой Испании захватили Овьедо, Севилью, Сарагосу и ряд других городов. Впрочем, восстания в Мадриде и Барселоне были быстро подавлены. В результате под контролем националистов остался северо-запад страны, за исключением части побережья в районе Бильбао и района вокруг Севильи. Республиканцы контролировали восточную половину Испании, в том числе и столицу, Мадрид. Страна оказалась в пожаре гражданской войны, изобиловавшей ужасами и зверствами.

Чтобы переправить свои войска через Гибралтар, Франко обратился за помощью к Гитлеру . Еще до конца июля в Марокко стали прибывать транспортные самолеты «Юнкерс-52», создавая воздушный мост. Послал свои самолеты и правивший Италией Муссолини . Германия и Италия стали усиленно снабжать националистов оружием. Московский Коминтерн, со своей стороны, решил отправить в Испанию добровольцев и оказать финансовую помощь республиканцам.

Великобритания и Франция весьма опасались, что из этого внутреннего конфликта может разгореться новая европейская война. Они провозгласили политику невмешательства, хотя тогдашнее левое французское правительство пошло на это крайне неохотно. Они вступили в контакт с Италией, Германией и Португалией и добились от них обещания не вмешиваться в конфликт. Был основан международный Комитет по невмешательству, его первое заседание состоялось в Лондоне в начале сентября. Однако Гитлер и Муссолини, несмотря на свои заверения о неучастии, продолжали снабжать националистов оружием и людьми, причем во все увеличивавшихся количествах. Тогда Советский Союз заявил, что он будет выполнять соглашения о невмешательстве лишь в той степени, в какой это делают Германия и Италия.

Испанские правые открыли два фронта. Генерал Мола стал очищать от республиканцев север страны, а генерал Франко двинулся на Мадрид с юга. К концу года с помощью Молы ему удалось окружить Мадрид с трех сторон. Республиканское правительство покинуло осажденную столицу, перебравшись в Валенсию, а Италия официально признала правительство Франко.

Мотивы держав, оказавших активную поддержку воевавшим сторонам в Испании, были весьма различны. Гитлер видел в конфликте нечто вроде полигона, где он мог проверить новые вооружения, в первую очередь танки и самолеты. Германия за все время конфликта отправила в Испанию не более 15 000 человек, но ее основной вклад был связан с участием авиации – легиона «Кондор». Именно в небе Испании получили свое боевое крещение истребитель «Мессершмитт-109» и пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87». Немецкие бомбардировщики и нанесли наибольший урон противнику. Мир запомнил их налеты на Мадрид, а главное, на небольшой городок Герника неподалеку от Бильбао 26 апреля 1937 года, когда погибло 6000 мирных жителей.

Постепенно положение республиканцев начало ухудшаться. Одной из причин неудач были внутренние склоки в их лагере – между социалистами, просталинскими коммунистами, троцкистами и анархо-синдикалистами . Хотя зажигательные речи Долорес Ибаррури , прозванной Пассионарией («Пламенной») возбуждали защитников Мадрида, противоречия между членами коалиции стали столь велики, что в мае 1937 года в Барселоне произошли схватки между коммунистами и анархистами.

Вторая причина преимущества националистов состояла в том, что они были вооружены лучше, чем республиканцы. Комитет по невмешательству принял решение о блокаде берегов Испании. Германии и Италии поручалось контролировать восточное побережье, Великобритании – южное, и совместно с Францией – северное. Блокада, однако, не возымела особого действия. Националистам удавалось получать все необходимое через дружественно настроенную Португалию, к тому же никто не контролировал воздушное пространство. К ноябрю 1937 года Франко настолько укрепил свои позиции, что сам мог организовать блокаду. Поэтому к концу 1938 республиканцы удерживали лишь один небольшой анклав на крайнем северо-востоке и второй – на восточном побережье напротив Мадрида. К тому времени иностранные добровольцы, в том числе и интербригадовцы, были вынуждены покинуть Испанию по плану, выдвинутому Комитетом по невмешательству. Все новые и новые государства признавали режим Франко, и наконец в феврале 1939 года республиканское правительство эмигрировало через Пиренеи во Францию. В конце марта пал и Мадрид, а месяц спустя Франко объявил о прекращении боевых действий.

Любая война - трагедия для каждого, кто в ней участвует. Но все же особое горькое свойство есть у войн гражданских. Если международные конфликты рано или поздно заканчиваются подписанием некоего договора, после которого армии - бывшие враги - расходятся, чтобы возвратиться каждая на свою родину, то внутренние сталкивают семьи, соседей, однокашников. А по их завершении наступает неизбежное «мирное» сосуществование этих однокашников, изуродованное воспоминаниями, ненавистью, обидами, простить которые выше человеческих сил. Гражданская война в Испании формально продолжалась три года - с 1936 по 1939-й. Но и многими десятилетиями позже укрепившееся правительство генерала Франко все еще вело воображаемую борьбу за «национальную идею», а точнее - за ее иллюзию. Оно пыталось сплотить население против «коммунистической угрозы», «масонских» заговоров и прочих столь же эфемерных опасностей. Все это стало неотъемлемой частью послевоенной системы власти. Но война испанцев против испанцев не закончилась, ее нельзя было погасить при помощи пустых политических лозунгов.

До начала так называемого «переходного периода» (по-кастильски - «трансисьон») от тоталитаризма к демократии в 70-х годах прошлого века говорить о братоубийственной войне приходилось с большой осторожностью - эмоциональная реакция еще была слишком сильна и диктатор-победитель до поры до времени находился у власти. Тем более выдающимся достижением на весах истории не только иберийской, но и Запада вообще предстают «естественная» смена застарелого режима и установление «правового государства», заявленного первой статьей Конституции 1978 года. В Испании, конечно, принято считать, что такой резкий и в то же время бескровный поворот стал возможен благодаря национальной мудрости, но все же имеет смысл выделить три решающих фактора, сделавшие его реальным. Во-первых, решительно и благоразумно действовал молодой король Хуан Карлос, оказавшийся у власти волею тирана. Во-вторых, идеологические противники сравнительно быстро нашли компромисс (переход к демократии в Мадриде называют даже «революцией по взаимному согласию»). И наконец, огромную конструктивную роль сыграла сама Конституция 1978 года.

Сегодня, спустя 70 лет после открытия самой кровавой страницы в судьбе Испании, двадцативосьмилетний опыт конституционной демократии позволяет взглянуть на мятеж и режим Франко без предрассудков, без неутоленной жажды мщения, без ненависти - скрытой или явной. В последнее время стало популярно апеллировать к коллективной памяти. Что ж, задача сколь похвальна, столь и трудна: учитывая изменчивость человеческого отношения к одним и тем же событиям, подходить к памяти сердца надо так, чтобы оказаться выше желания взять реванш. Следует иметь мужество слушать правду и отдать дань героям, с какой бы стороны «баррикад» они ни находились. Ведь героизм-то, во всяком случае, был неподдельным.

Итак, окрепший дух свободы самим своим существованием отменяет заключенный на годы и годы «пакт о молчании». Горячие испанцы наконец-то готовы посмотреть в лицо фактам.

КОНЕЦ КОРОЛЕВСТВА

К 1930 году многострадальная испанская монархия, прошедшая и до того сквозь множество низложений и реставраций, в очередной раз исчерпала свои ресурсы. Что поделаешь, в отличие от республики наследственная власть всегда нуждается в твердой народной поддержке и всеобщей любви к династии - иначе она тут же теряет почву под ногами. Правление же Альфонса XIII совпало с разочарованием нации в политической системе, введенной в конце XIX века премьер-министром Кановасом. То была попытка на британский манер «привить» поочередную смену у государственного руля двух крупных партий и преодолеть таким образом традиционно испанскую склонность к крайнему плюрализму (старинная поговорка гласит: «У двух испанцев всегда три мнения»). Не получилось. Система трещала по всем швам, выборы бойкотировались.

Пытаясь спасти престол, король в 1923 году лично санкционировал установление диктатуры Мигеля Примо де Риверы и специальным манифестом доверил ему полномочия «железного хирурга» общества. (Самый блестящий испанский интеллектуал того времени, Мигель де Унамуно, впрочем, прозвал генерала «зубодером», за что и лишился поста ректора Саламанкского университета.) Соответственно, начался «период лечения». С экономической точки зрения все поначалу выглядело довольно радужно: возникли большие промышленные компании, был дан толчок туристической «разработке» страны, началось серьезное государственное строительство. Однако общемировой финансовый кризис 1929 года, явный и с каждым днем все более глубокий раскол между республиканцами и монархистами плюс проект новой ультраконсервативной конституции свели «хирургические» усилия на нет и весьма стремительно.

Разочаровавшись в возможности национального примирения, в январе 1930 года Примо де Ривера подает в отставку. Роялистов это так деморализует, что королю просто физически не удается собрать полноценный кабинет министров. Происходит неизбежное: антимонархические силы, напротив, консолидируются. Один из военных округов, известный «вольнодумными» настроениями среди младшего офицерства, даже решается на попытку переворота. Восстание в городе Хака, правда, удается последними усилиями подавить, но вполне легитимные выборы 1931 года подводят черту под застарелым конфликтом: левые побеждают с подавляющим «счетом». 14 апреля муниципальные советы всех крупных городов Испании провозглашают республиканский строй. Знаменитый историк и афорист Сальвадор де Мадарьяга, впоследствии бежавший от франкистов за границу и сыгравший большую роль в образовании послевоенного международного сообщества, писал тогда о своих согражданах: «Они встретили Республику со стихийной радостью, подобно тому, как радуется природа приходу весны».

Не правда ли, подобное настроение сопутствует почти всем революциям и вновь возвращается, сколько бы их ни происходило в прошлом (Испания, например, пережила пять)? Причем заметьте, народное ликование даже не настолько контрастировало с чувствами «отставленного» монарха, насколько этого можно было ожидать. Альфонс XIII оставил отвергшим его подданным несколько прочувствованных строк: «Выборы, состоявшиеся в воскресенье, с ясностью показали мне, что сегодня любовь моего народа решительно не со мной. Я предпочитаю удалиться, чтобы не толкать соотечественников на братоубийственную гражданскую войну, по требованию народа я сознательно прекращаю отправление королевской власти и удаляюсь из Испании, признавая ее единственной властительницей своих судеб». На следующий день он уже трясся в личном вагоне, направляясь из Мадрида в Картахену, чтобы отплыть от берегов страны, в которую ему никогда уже не придется вернуться. По свидетельству приближенных, Его Величество находилось при этом во вполне беззаботном состоянии духа.

Подобный мирный переход от режима к режиму - на радость властям и народу - казалось, мог всем послужить примером для подражания в сходных «трудных случаях» и делал честь «милой девочке», как ласково прозвали Республику ее счастливые приверженцы. В тот момент никто еще не знал, что новый режим откроет ящик Пандоры с «вечными» испанскими вопросами, попытка решить которые определит будущее страны вплоть до 1936 года. Или 1975-го, когда умер генерал Франко? Или до наших дней?

ЦЕНА ВСЕХ МОНАСТЫРЕЙ МАДРИДА

В стране со столь давней католической традицией, как Испания, церковь и по сей день имеет громадный неформальный вес в обществе (особенно в сфере образования!), что говорить о тридцатых годах? Конечно, нападки на косных клерикалов, «исконных противников всякой интеллектуальной свободы», со стороны республиканцев, были небезосновательными, но, как и следовало ожидать и как заметил тот же Мадарьяга, - «оголтелыми». Спустя месяц после эйфории, 14 апреля, Мадрид проснулся в дыму: горело сразу несколько монастырей. Государственные деятели нового режима отозвались запальчивыми заявлениями: «Все монастыри Мадрида не стоят жизни одного республиканца!», «Испания перестала быть христианской страной!»

При всей радикальной репутации левых социалистов официальная антицерковная кампания явилась неожиданностью для общества - прямо на глазах изумленного народа, «на законных основаниях» рушился повседневный уклад жизни: согласно статистике тех лет, более двух третей населения страны регулярно ходили к мессе. А тут - декреты о разводах и гражданских браках, роспуск ордена иезуитов и конфискация его имущества, секуляризация кладбищ, запрет священникам преподавать.
Правительство собиралось «всего лишь» вырвать из рук «папских ставленников» влияние и фактическую власть, но, действуя напролом, лишь вызвало общенациональный ужас.

КАБАЛЬЕРО - ИСПАНСКИЙ ЛЕНИН

Первая статья новой республиканской конституции провозглашала Испанию в духе времени «Демократической Республикой всех трудящихся» (идеологическое влияние СССР в Западной Европе вовсю набирало силу). Экономический подъем и начало индустриализации страны, последовавшие за диктатурой Примо де Риверы, подготовили к тому же почву для мощного профсоюзного движения, подтолкнувшего Министерство труда во главе с Франсиско Ларго Кабальеро (позже его прозвали «испанским Лениным») к решительным реформам: было установлено право на отпуск, определены минимальная зарплата и продолжительность рабочего дня, появилось медицинское страхование, смешанные ко­иссии по урегулированию конфликтов. Однако радикалам этого уже казалось мало: влиятельные анархисты повели атаку на правительство, требуя полной эмансипации трудящихся. Зазвучали и «роковые слова»: ликвидация всей частной собственности. Снова и снова мы сталкиваемся с общим знаменателем подобных ситуаций: левые силы разобщены, а следовательно, обречены. Лишь в эпизодических ситуациях они будут отныне действовать заодно.

Правительственный плакат республиканцев - «Славная дата 14 апреля» (день провозглашения Испанской Республики в 1931 году)

ГОСУДАРСТВА В ГОСУДАРСТВЕ

Тут подоспела и еще одна смертельная опасность для Республики. Еще со второй половины XIX века самыми преуспевающими областями Испании стали Каталония и Страна Басков (к слову сказать, лидерство они удерживают до сих пор), а революционная гласность расчистила путь националистическим настроениям. В тот самый апрельский день, когда родился новый строй, влиятельный политик Франсиско Масиа провозгласил «Каталанское государство» в составе будущей «Конфедерации иберийских народов». Позже, в самый разгар Гражданской войны (октябрь 1936-го), будет принят Баскский статут, от которого, в свою очередь, «отколется» Наварра и едва не «отколется» совсем уж крошечная провинция Алава, населенная преимущественно теми же басками. Другим регионам- Валенсии, Арагону - тоже захотелось автономии, и правительство оказалось вынуждено согласиться на рассмотрение их статутов, только времени уже не хватило.

ЗЕМЛЮ КРЕСТЬЯНАМ! ЕДИНСТВО СОЛДАТАМ!

Третий «нож в спину Республики» - провал ее экономической политики. В противоположность большинству соседних стран Европы Испания 1930-х оставалась весьма патриархальной сельскохозяйственной страной. Аграрная реформа уже около столетия стояла на повестке дня, но все еще оставалась недостижимой мечтой для государственной элиты всего политического спектра.

Антимонархический переворот подарил наконец крестьянам надежду, ведь значительная часть их действительно жила тяжело, особенно в Андалусии, земле латифундий. Увы, меры правительства быстро рассеяли «оптимизм 14 апреля». На бумаге Аграрный закон 1932 года провозглашал своей целью создание «крепкого крестьянского класса» и повышение уровня его жизни, а на деле оказался бомбой замедленного действия. Он внес дополнительный раскол в общество: землевладельцы испугались и преисполнились глухого недовольства. Селяне, ожидавшие более решительных перемен, остались разочарованы.

Итак, единство нации (вернее, его отсутствие) постепенно стало наваждением и камнем преткновения для политиков, но особенно беспокоил этот вопрос военных, которые всегда видели себя гарантами территориальной целостности весьма пестрой в этническом отношении Испании. Да и вообще, армия, сила традиционно консервативная, все более отчетливо противилась реформам. Власти ответили «Законом Асаньи» (по имени последнего, как оказалось, президента Испании), «республиканизировавшим» командование. Все офицеры, которые проявляли колебания с присягой на верность новому режиму, увольнялись из вооруженных сил, правда, с сохранением довольствия. В 1932 году самый авторитетный из испанских генералов, Хосе Санхурхо, вывел солдат из казарм в Севилье. Восстание быстро задавили, но настроения людей в погонах он отразил четко.

ПЕРЕД БУРЕЙ

Так республиканское правительство поставило себя на грань банкротства. Оно отпугнуло правых, не выполнило требований левых. Практически вовсех вопросах - политических, социальных и экономических - обострились разногласия, что привело влиятельные партии к прямой конфронтации. С 1936 года она стала и вовсе открытой. Обе стороны естественным образом пришли к логическим завершениям своих идей: коммунисты и многочисленные «им сочувствующие» принялись призывать к революции, подобной Октябрьской 1917 года в России, а их противники, соответственно, - к крестовому походу против «призрака» коммунизма, постепенно обретавшего плоть и кровь.

В феврале 1936 года проходят очередные выборы и атмосфера накаляется уже стремительно. Победа (с минимальным преимуществом) достается Народному Фронту, но главная партия коалиции - Социалистическая «от греха подальше» отказывается формировать правительство. В умах, поступках, парламентских речах появляется лихорадочное возбуждение. Супруга лидера коммунистов, Долорес Ибаррури, известная всему миру под партийной кличкой Пасионария («Пламенная»), вошла, минуя строй солдат, в тюрьму города Овьедо (ни один не посмел остановить - все-таки депутат парламента), выпустила из нее всех заключенных, а затем, высоко подняв над головой ржавый ключ, показала его толпе: «Темница пуста!»

С другой стороны, респектабельные правые силы под руководством Хиля Роблеса (Испанская конфедерация автономных правых - СЕОА), неспособные на столь решительные и «театральные» действия, потеряли престиж. А «свято место пусто не бывает», и их нишу постепенно заняла военизированная Фаланга - партия, позаимствовавшая черты европейского фашизма. Ее неформальные лидеры - генералы, под чьей командой находились тысячи «штыков», показались властям более реальной угрозой. Последовали очередные «меры»: основных подозреваемых в подготовке мятежа превентивно выслали подальше от стратегических пунктов Пиренейского полуострова. Харизматик Эмилио Мола попал в качестве военного губернатора в Памплону, а менее заметный, добродушный с виду Франсиско Франко - и вовсе на «курорт», на Канары.

12 июля 1936 года на пороге собственного дома застрелили некоего республиканца лейтенанта Кастильо. Убийство, похоже, организовали ультраправые силы в ответ на жестоко подавленную накануне манифестацию монархистов. Друзья погибшего решили отомстить, не дожидаясь официального правосудия, и на рассвете следующего дня близкий друг Кастильо выстрелил в депутата от консерваторов Хосе Кальво Сотело. Общественность обвинила во всем правительство. Счетчик отсчитывал последние дни до начала путча.

МЯТЕЖ

Вечером 17 июля группа военных выступила против республиканского правительства в марокканских владениях Испа­нии - Мелилье, Тетуане и Сеуте. Во главе этих мятежников встает прибывший с Канарских островов Франко. Уже на следующий день, услышав по радио заранее оговоренное условное сообщение «Над всей Испанией безоблачное небо», восстает ряд армейских гарнизонов по всей стране. Под контроль войск, называющих себя «национальными», быстро попадают несколько городов юга (Кадис, Севилья, Кордова, Уэльва), север Эстремадуры, значительная часть Кастилии, родная провинция Франко Галисия и добрая половина Арагона. Крупнейшие города - Мадрид, Барселона, Бильбао, Валенсия и раскинувшиеся вокруг них промышленные области - сохраняют верность Республике. Полномасштабная Гражданская война началась, и каждому гражданину, даже застигнутому врасплох, предстояло срочно определиться: с кем он.
Лагерь повстанцев с самого начала представлял собой довольно пеструю картину: члены Фаланги, которой вскоре предстояло сделаться единственной законной политической силой страны, видели свой идеал в монументальном «вождизме» итальянского и германского образца. Монархисты хотели «обычной» военной диктатуры, способной вернуть Бурбонов на престол. «Особая» группа их единомышленников из Наварры мечтала о том же, с небольшой «поправкой» относительно смены династии. Присоединилось к Франко и «охвостье» распущенной коалиции правых сил - не к республиканцам же им было идти. Всю эту разношерстную компанию объединяли, по сути, «три кита»: «религия», «антикоммунизм», «порядок». Но этого оказалось достаточно: сплоченность и скоординированность действий стала основным козырем националистов. И именно ее не хватило их противникам, людям честным и горячим...

РЕСПУБЛИКА ПРОТИВ ФАШИЗМА

Республиканцы, как мы помним, всегда страдали от внутренних разногласий. Теперь же, в военных условиях, они не нашли ничего лучше, как бороться с ними «террористически», путем чисток, подобных сталинским. Последнее неудивительно: с первых дней противостояния на ключевые позиции среди республиканцев выдвинулись самые энергичные и беспощадные, то есть ортодоксальные коммунисты, вдохновляемые и наставляемые товарищами из Москвы. В своем собственном лагере они произвели едва ли не большие опустошения, чем во вражеском: первыми жертвами пали анархисты. За ними последовали неблагонадежные члены Рабочей партии марксистского единства (их лидер, Андреу Нин, некогда работал в аппарате Троцкого и, конечно, не мог выжить в окружении советских комиссаров. Его убили в «интернациональном концлагере» в Алькала-де-Энарес 20 июня 1937 года, когда к городу приблизилась линия фронта). Не избежали, конечно, «кары» умеренные социалисты: некоторые из них попадали под дула расстрельных команд прямо из министерских кресел. В каждом «республиканском» городе создавались комитеты и дружины, где заправляли партийные или в крайнем случае профсоюзные активисты. Целью таких «летучих отрядов» открыто провозглашались преследование и экспроприация собственности людей, так или иначе связанных с путчистами, и священников. Причем решать, кто путчист, а кто нет, естественно, предоставлялось им самим по законам военного времени. В результате потоки «случайной» крови пролились прямо на «мельницу» националистов. Вступая в опустошенные «комитетами» местности, те демонстративно отменяли экспроприацию и посмертно награждали замученных «героев». Народ безмолвствовал, но мотал на ус...

ВЕЛИКИЕ ДЕРЖАВЫ РЕПЕТИРУЮТ
Испанская война стала для грандов европейской политики разминкой перед будущей, второй по счету, мировой войной. Так, британское правительство заявило о своем нейтралитете, но английские дипломаты в Испании почти открыто поддерживали националистов. Были даже заморожены все активы республиканского правительства в Соединенном Королевстве. Казалось бы, все в порядке, нейтралитет соблюден - ведь то же касалось и франкистских активов. Однако последние не хранились в английских банках. Подобным же образом объявленный запрет на экспорт оружия в Испанию фактически коснулся только республиканцев - ведь франкистов щедро снабжали не подконтрольные Лондону Гитлер и Муссолини.

Фашистская Италия и нацистская Германия, впрочем, не только нарушили эмбарго, но и открыто послали войска (соответственно, «Корпус добровольческих сил» и легион «Кондор») на помощь Франко. Первый эскадрон самолетов с Апеннин прибыл в Испанию еще 27 июля 1936 года. А в самый разгар войны итальянцы отправили в Испанию 60 000 человек. Действовало и несколько формирований добровольцев из других стран, выступивших за националистов, - например, ирландская бригада генерала Эоина О"Даффи. Таким образом, из-за франко-британского эмбарго, республиканское правительство могло рассчитывать на помощь только одного союзника - далекого Советского Союза, который, по некоторым оценкам, поставил Испании тысячу самолетов, 900 танков, 1500 артиллерийских орудий, 300 бронемашин, 30 000 тонн боеприпасов. Республиканцы, впрочем, заплатили за все это 500 млн. долларов золотом. Помимо оружия наша страна послала в Испанию более 2 000 человек - по большей части танкистов, пилотов и военных консультантов.

Германия и СССР в первую очередь использовали Пиренейский полуостров как полигон для обкатки быстрых танков и испытаний новой авиатехники, которая интенсивно конструировалась как раз в то время. «Мессершмитт-109» и транспортные бомбардировщики «Юнкерс-52» были впервые опробованы тогда. Наши «гоняли» недавно созданные истребители Поликарпова - «И-15» и «И-16». Испанская война явилась также одним из первых примеров тотальной войны: бомбардировка баскской Герники легионом «Кондор» предвосхитила подобные акции времен Второй мировой - воздушные налеты нацистов на Британию и «ковровые» бомбардировки Германии, осуществленные союзниками.

В АЛЬКАСАРЕ БЕЗ ПЕРЕМЕН

К началу августа 1936-го энергичный Франко сумел доставить по воздуху на полуостров всю свою африканскую армию. То была беспримерная в военной истории операция (впрочем, возможной она стала, конечно, благодаря немцам и итальянцам). Будущий вождь народа планировал немедленно атаковать Мадрид с юга, застав его врасплох, но... «блицкриг по-испански» не удался. Причем, как говорит позднейшая «националистическая легенда», очень популярная в кастильских школьных программах 50-60-х, - из-за маленькой, но героической заминки. Прежде чем направиться в столицу, благородный генерал, верный офицерскому братству, счел себя обязанным освободить цитадель («алькасар») города Толедо, где республиканцы обложили горстку восставших во главе с полковником Москардо, старым товарищем Франко. Отважный полковник со считанными единицами уцелевших бойцов дождался-таки «своих» и встретил главнокомандующего у ворот крепости хладнокровными словами: «В Алькасаре все без изменений, мой генерал».

Между тем один Бог знает, чего стоила Москардо эта простая фраза: за отказ сложить оружие он заплатил жизнью сына, которого республиканцы держали заложником и в конце концов расстреляли. В крепости-дворце под началом и защитой этого несгибаемого командира находились 1 300 мужчин, 550 женщин и 50 детей, не говоря о заложниках - гражданском губернаторе Толедо с семьей и доброй сотне левых активистов. Алькасар держался 70 дней, продовольствия не хватало, были съедены даже лошади - все, за исключением племенного жеребца. Вместо соли использовали штукатурку со стен, а сам Москардо исполнял обязанности отсутствующего священника: вел погребальные обряды. При этом в его осажденном королевстве бывали парады и даже танцевали фламенко. Современная Испания отдает должное такому героизму: в крепости существует военный музей, несколько залов которого посвящены событиям 1936 года.

НА МАДРИД ПЯТЬЮ КОЛОННАМИ

Боевые действия шли «своим чередом» - с переменным успехом. Франкисты вплотную подошли к столице, но взять ее не смогли. С другой стороны, попытка республиканского флота высадить десант на Балеарских островах была на корню пресечена авиацией Муссолини.

Впрочем, на помощь - кораблями из Одессы - уже спешила массированная советская подмога, которая внесла необыкновенное оживление в стан левых, можно сказать, преобразила его по боевому большевистскому образцу. По личному требованию Сталина был создан Центральный Республиканский генштаб под руководством все того же «Ленина» - Ларго Кабальеро, в армии появился институт комиссаров, о которых говорилось выше. Официальное правительство, безопасности ради, переехало в Валенсию, а защита Мадрида легла на плечи специальной Хунты национальной обороны, где председательствовал Хосе Миаха - старый генерал. Показывая свою решимость спасти город любой ценой, он даже вступил в Компартию. Он же санкционировал широкое распространение пережившего эту войну лозунга «No pasaran!» («Они не пройдут»), который до сих пор служит символом всякого Сопротивления.

Тысячи политических заключенных из числа заподозренных в «национализме» в те дни демонстративно выводили из тюрем, конвоировали по центральным улицам до пригородов и там расстреливали под звуки франкистской канонады. Тысячи молодых романтиков-интербригадовцев текли им навстречу, к баррикадам, к фронтовым рубежам. Добровольцы со всего мира, в большинстве своем не имевшие ни малейшей боевой подготовки, наводнили столицу. На какое-то время они даже создали республиканской стороне численное преимущество на поле брани, но количество, как известно, не всегда переходит в качество.

Тем временем противник предпринял еще несколько безуспешных попыток полностью блокировать Мадрид, но мятежникам уже стало ясно: воина продлится дольше, чем планировалось. Радиосообщения той кровавой зимы вошли в историю чеканными строками. Скажем, тот же генерал Мола, соперник Франко в лидирующей верхушке националистов, подарил миру выражение «пятая колонна», заявив, что помимо четырех армейских, находящихся у него под ружьем, он располагает еще одной - в самой столице, и она-то в решающий момент ударит с тыла. Шпионаж, саботаж и диверсии в Мадриде действительно достигли серьезного размаха, несмотря на репрессии.

Очевидец героической обороны Мадрида, немецкий историк и публицист Франц Боркенау писал в те дни: «Безусловно, здесь меньше хорошо одетых людей, чем в обычное время, но их все-таки очень много, особенно женщин, которые демонстрируют свои выходные платья на улицах и в кафе без страха и колебания, совершенно не так, как в пролетарской Барселоне... Кафе полны журналистов, государственных служащих, интеллигенции всех видов... Потрясает уровень милитаризации: рабочие с винтовками одеты в новенькую синюю форму. Церкви закрыты, но не сожжены. Большинство реквизированных машин используются правительственными институтами, а не политическими партиями или профсоюзами. Экспроприации почти не было. Большинство магазинов функционирует без какого-либо надзора».

ГЕРНИКА И НЕ ТОЛЬКО

После взятия франкистами Малаги в феврале 1937 года яростные попытки захватить Мадрид решено было оставить. Вместо этого националисты устремились на север: громить основные промышленные узлы Республики. Здесь им сопутствовала быстрая удача. «Железный пояс» Бильбао (бетонные оборонительные сооружения) пал в июне, Сантандер - в августе, а вся Астурия - в сентябре. Неудивительно, что на сей раз «антикоммунисты» взялись за дело всерьез и без сантиментов. Наступление началось событием, совершенно деморализовавшим врага: вслед за Дуранго немецкий авиационный легион «Кондор» стер с лица земли легендарную Гернику (последний город известен всему миру в отличие от первого только благодаря Пабло Пикассо и его великой картине). В конце октября правительству Республики вновь пришлось собираться в дорогу: из Валенсии в Барселону. Стратегическую инициативу оно утратило навсегда.

И международное, как теперь говорят, сообщество почувствовало это, отреагировав со свойственным ему трезвым цинизмом. Республика, с чьими лидерами еще вчера встречались государственные деятели великих держав, была в одночасье забыта, словно и не было ее. В феврале 1939 года правительство Франсиско Франко официально признали Франция и Великобритания. Все остальные страны, за исключением Мексики и СССР, последовали их примеру в течение нескольких месяцев. Коммунисты спешно покидали страну. Оставалось только подписать капитуляцию, условия которой были предусмотрительно опубликованы в Бургосе - временной столице националистов. Приказ о заключительном триумфальном наступлении главнокомандующий отдал 27 марта. Сопротивления почти не последовало: 28 марта атакующие заняли Гвадалахару и вошли в Мадрид, 29-го перед ними открылись ворота Куэнка, Сьюдад-Реаля, Альбасете, Хаэна и Альмерии, на следующий день - Валенсии, 31-го - Мурсии и Картахены. Первого апреля 1939 года была опубликована последняя военная сводка. Пушки смолкли и начались долголетние споры и дискуссии, в которых, увы, не смогли принять участия от 250 до 300 тысяч погибших на этой войне.

ДОН ПАКО - СЧАСТЛИВЧИК

1 апреля 1939 года скромный и малозаметный (до поры до времени) служака, ветеран нескольких марокканских кампаний, «дитя» национального унижения, пережитого Испанией после поражения в 1898 году от США и утраты последних колоний на Кубе и Филиппинах, Франсиско Франко Баамонде стал неограниченным правителем. Исчез из политической истории боевой генерал пехоты, любимый своими солдатами, и его «сменил» пожизненный глава государства и правительства, предводитель Фаланги, - «Вождь Испании Божиею милостью».

Обладал ли простоватый на первый взгляд «дон Пако» (так, сокращенно от Франсиско, его прозвали подданные) достаточным интеллектуальным потенциалом, чтобы вести «корабль Испании» между рифами истории? И да, и нет. Очевидно одно: каудильо везло. Именно везение помогло ему консолидировать власть. Товарищи Франко, которые могли составить ему конкуренцию, - Санхурхо и Мола погибли в подозрительно похожих авиакатастрофах в начале Гражданской войны. Ну а в дальнейшем вождь не упустил удачу. Он умело манипулировал настроениями приближенных. Проявил себя как виртуоз политики «частичного действия»: никогда не шел до конца, предоставляя право последнего хода партнеру-оппоненту. Как истинный галисиец, всегда «отвечал вопросом на вопрос», что, кстати, помогло ему при личной встрече с Гитлером в Андае, на франко-испанской границе 23 октября 1940 года. Легенда гласит: Франко запутал фюрера до такой степени, что последний вышел из себя и закричал: «Не вступайте в войну! Ни нам, ни вам этого не нужно!» И испанцы так и не «обнажили шпаг» в большой мировой «драке» - единственная Голубая дивизия добровольцев (Division Azul), отправленная на войну против СССР не в счет.

ТРАГЕДИЯ В ЦИФРАХ

Согласно имеющейся весьма приблизительной статистике, во время Гражданской войны в Испании с обеих сторон погибло 500 000 человек. Из них 200 000 пали в боях: 110 000 на республиканской стороне, 90 000 - на франкистской. Таким образом, погибло 10% от общего числа солдат. Кроме того, по вольным подсчетам, националисты казнили 75 000 гражданских лиц и пленных, а республиканцы - 55 000. В число этих павших входят и жертвы тайных политических убийств. Не забудем и иностранцев, сыгравших важнейшую роль в боевых действиях. Из тех, что сражались на стороне националистов, пало 5 300 человек (4 000 итальянцев, 300 немцев, 1 000 представителей иных наций). Интербригады понесли почти такие же тяжелые потери. Приблизительно 4 900 добровольцев погибли за дело Республики - 2 000 немцев, 1 000 французов, 900 американцев, 500 британцев и 500 прочих. Кроме того, около 10 000 испанцев нашли свой конец во время бомбардировок. Львиная их доля пострадала во время налетов гитлеровского легиона «Кондор». Ну и, конечно, голод, вызванный блокадой республиканских берегов: считается, что он погубил 25 000 человек. Всего во время войны погибло 3,3% испанского населения, 7,5% получили физические увечья. Есть также данные, что уже после войны по личному приказу Франко отправились в мир иной 100 000 его бывших противников, а еще 35 000 погибли в концентрационных лагерях.

СПАСИТЕЛЬНЫЙ «ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС»

После Второй мировой падение каудильо казалось неизбежным - разве могла ему проститься тесная дружба с фюрером и дуче? Фалангисты ведь даже ходили в синих рубашках (по аналогии с нацистскими коричневыми и италофашистскими черными) и вскидывали вверх руки, приветствуя друг друга. Однако простилось все и забылось. Конечно, помог «железный занавес», опустившийся на Европу от Балтики до Адриатики, он вынудил западных союзников потерпеть пока что «западного сторожевого».

Франко надежно контролировал коммунистические движения в своих владениях и «прикрывал» доступ из Атлантики в Средиземное море. Помог и лукавый курс на «политический католицизм», взятый диктатором после некоторых колебаний. Обвинения международной общественности теперь оказалось тем легче отводить, что можно было «встать в позу»: дескать, видите, кто на нас нападает? Леваки, радикалы, враги традиций! А мы что делаем? Защищаем христианскую веру и мораль. В результате после непродолжительной изоляции тоталитарная Испания даже получила в 1955 году доступ в ООН: тут сыграли роль подписанный в 1953 году конкордат с Ватиканом и торговые соглашения с США. Теперь можно было приступать к вы­полнению Плана Стабилизации, скоро преобразившего отсталую аграрную страну, но прежде...

ПОРФИРОНОСНЫЙ «ПИЛОТ ПЕРЕМЕН»

Прежде следовало решить вопрос о «престолонаследии» - выбрать преемника. Еще в 1947 году Франко объявил, что после его кончины Испания «в соответствии с традицией» вновь обратится в монархию. Спустя какое-то время он достиг соглашения с доном Хуаном, графом Барселонским, главой королевского дома в изгнании: сын принца должен был отправиться в Мадрид, чтобы получить там образование, а потом и трон. Будущий монарх родился в Риме, а в отечестве своем впервые очутился в конце 1948 года десятилетним мальчиком. Здесь Его Высочество прошел курс всех военных и политических наук, какие счел нужными его высокий покровитель.

Хуан Карлос I короновался сразу после смерти каудильо в 1975-м, кстати, еще до того, как его отец официально отрекся от прав на трон. Возведение на престол произошло точно по плану, продиктованному ушедшим в мир иной диктатором: у «операции» имелось даже кодовое название - «Светоч». Буквально по минутам был расписан процесс восхождения юноши к верховной власти в государстве. Силовые ведомства оказали ему нужную поддержку.

Разумеется, король при всем при этом не получил той абсолютной власти, которой обладал его предшественник. И все же роль его была значительной. Вопрос состоял лишь в том, сможет ли он удержать управление в неопытных руках. Сможет ли доказать миру, что он король не только по «назначению»?
Хуану Карлосу предстояло много потрудиться, прежде чем он провел страну по пути от диктатуры к современной демократии и добился огромной популярности дома и за рубежом. Произошла «Перемена» , за ней - «Переход». Испания не однажды оказывалась близка к военному перевороту, даже скользила назад в пропасть братоубийственной бойни. Но - удержалась. И если каудильо прославился как мастер обводить всех и вся вокруг пальца, то король победил тем, что раскрыл карты. Он не искал аргументов и не проклинал своих оппонентов, как участники Гражданской войны. Он просто заявил, что отныне будет служить интересам всех испанцев - и тем «подкупил» их.